_________________________________________________________________

_________________________________________________ 

Данный пост является вторым по счёту составленным мной мини-сборником цитат о православных и АНТИХРИСТианской православной вере (см. bs-12.mypage.ru/). Так же, как и в первом сборнике, здесь не будет моих подробных комментариев о том, как надо понимать те или иные высказывания. Я ограничусь только краткими пояснениями насчёт того, кого/что я, собственно, цитирую. И подчеркну: и в первых, и в этих, вторых «ЦИТАТАХ...» представлены мнения в основном тех людей, о которых точно известно, что они в разные периоды своей жизни были или остаются православными (я ничего не знаю лишь про то, был ли когда-то пц-шником цитируемый мной религиовед Е. Грекулов).

_____________________________________________

Александр Мень, протоиерей РПЦ (1935-1990):

«История Церкви — исключительно меланхолическая наука, она изображает в основном грехи людей. История Церкви — по фактам — преимущественно история отпадения людей от Христа, измены Ему на уровне слов и дел. Часто история Церкви — это история искусства, история культуры, история философии, история войн, история конфликтов, гонений инакомыслящих и т.д. И найти в истории христиан подлинную историю Церкви с большой буквы — это искусство, искусство не простое.»

_____________________________________________

Дмитрий Смирнов, протоиерей РПЦ (род. в 1951 г.):

«положа руку на сердце, какую мы имеем веру? [...] Наша вера с вами, дорогие мои, натурально бесовская. Вот НАТУРАЛЬНО. Потому что это есть только изображение из себя… То есть, вот, отец лжи — дьявол, и это всё — одно сплошное лукавство. [...] никаких усилий, чтоб себя изменить, мы не производим. [...] Опять возвращаемся к своему ворчанию, к своим каким-то обидам, к своим каким-то попрёкам друг друга, и главное — к мучению друг друга. Вот это страшное дело! Иногда вот так смотришь и думаешь: ну зачем люди ТАК МУЧАЮТ друг друга? Вот всё время друг друга мучают! И это и в семье, и на работе, и на улице — всё время как будто все озабочены только тем, чтоб делать друг другу одни гадости.»

_____________________________________________

Ефим Грекулов, советский религиовед, кандидат исторических наук (1893—1979):

«Уже в XI в. князья и их суды сурово расправлялись с противниками церкви и требовали того же от светской власти. Как отмечает летопись, еще при князе Владимире епископы благословляли князей на применение казни.
[...]
Новгородского архиерея Луку Жидяту, жившего в XI в., летописец называет «звероядивым». От жестокости этого епископа, от «заточения и грабления» пострадало много людей. «Сей мучитель, — говорит летописец, — резал головы и бороды, выжигал глаза, урезал язык, иных распинал и подвергал мучениям». Так же сурово расправлялся Лука с принадлежавшими ему крестьянами. Холопу Дудику, не угодившему чем-то своему феодалу, по приказанию Луки Жидяты отрезали нос и обе руки.
В XII в. «немилостивым мучителем» был владимирский епископ Федор. Он лишал своих противников сел, одних обращал в рабство, других заключал в тюрьмы, рубил им головы, выжигал глаза, резал языки, распинал на стенах.»

«Еще в XIII-XIV ее. новгородские выходцы, утверждая свою власть в Вятском крае, насаждали христианство мечом и огнем, не останавливаясь перед уничтожением местных народов, не желавших креститься. Делалось это при помощи духовенства, следовавшего за завоевателями в новые места. Грамота 1452 г. митрополита Ионы вятскому духовенству красноречиво рассказывает, как внедрялось христианство среди нерусских народов Вятского края. Священники, по признанию митрополита, перемучили много людей, переморили, в воду пометали, сжигали в избах мужчин, старцев и малых детей, выжигали глаза, младенцев сажали на кол и умерщвляли. Расправляясь с такой жестокостью с нерусскими народами, не желавшими креститься, инквизиторы угрожали им еще «великой опалой» от государя и «конечным извержением без милости» от церкви. Митрополит не осуждал духовенство за зверскую расправу с нерусскими народами.
[...]
В Казанском крае христианизация началась со второй половины XVI в., вскоре после завоевания Казани здесь были основаны монастыри. Над татарами, противившимися крещению, совершалось дикое насилие: их сажали в тюрьмы, у них отбирали земли, их выселяли из деревень, заставляли жениться на русских женщинах, держали в цепях.
[...] 
В Сибири среди остяков и вогулов огнем и мечом действовал сибирский митрополит Филофей Лещинский. Этот инквизитор разрушал нехристианские кладбища, рубил и сжигал капища, возводя вместо них часовни, силой обращал сибирские народы в православие, угрожая в случае отказа смертью.
[...]
Спасая свою жизнь, башкиры и другие народы соглашались перейти в православие. За обратный же переход в мусульманство их сжигали на кострах как вероотступников.

В 1735г. в районе Екатеринбурга на Урале вспыхнуло восстание башкир, вызванное социальным гнетом и насильственным крещением. После разгрома восстания многие участники были казнены, многие сосланы в каторжные работы, башкирские деревни были разорены до основания.
[...]
Епископ Вениамин, занимавшийся обрусением народов Севера, говорил: «Православие должно вести борьбу не просто с чужой верой, но и с чужой национальностью… чтобы сделать их (т. е. северные народы — Е. Г.) не только по вере, но и по национальности русскими». С этой целью миссионеры силой отбирали детей у родителей и отвозили их в церковные школы, где пытались привить им то, что они называли русской культурой. Но дети, как отмечал миссионер Никандр, „тосковали по родным местам… хирели и умирали».

_____________________________________________

Инок Вассиан, в миру князь Василий Патрикеев (~ 1470 —1531) — о православных монахах:

«Вместо того, чтобы питаться от своего рукоделия и труда, мы шатаемся по городам и заглядываем в руки богачей, раболепно угождаем им, чтоб выпросить у них село или деревеньку, серебро или какую-нибудь скотинку. Господь повелел раздавать неимущим, а мы, побеждаемые сребролюбием и алчностью, оскорбляем различными способами убогих братьев наших, живущих в селах, налагаем на них лихву за лихву, без милосердия отнимаем у них имущество, забираем у поселянина коровку или лошадку, истязаем братьев наших бичами».

_____________________________________________

Из показаний крестьян Карачунского монастыря Воронежского уезда (17-й век):

«игумен Варсонофий заехал [застал] в монастырской вотчине крестьян 60 ч., 10 бобылей да 10 чел. детенышов [детеныши — монастырские крестьяне, не имевшие собственной пашни], а ныне де в той монастырской вотчине осталось крестьян только 15 человек да 4 бобыля, а те де крестьяне и бобыли разошлись от его, Варсонофиевой изгони, а не от государевых податей, потому что их бивал и мучил и на правеже ставливал [согласно Большому энциклопедическому словарю, «ПРАВЕЖ — в древнерусском праве — исполнение судебного решения, принуждение к уплате долгов, пошлин и т.п. битьем батогами.»]. И ныне те крестьяне живут в Воронежском уезде и в иных городах за разными помещики».

_____________________________________________

Дмитрий Мережковский, писатель, историк, религиозный философ, общественный деятель (1865-1941):

«Если бы освобождение крестьян зависело исключительно от церкви, то крепостное право существовало бы, вероятно, и доныне.»

«Православие есть душа самодержавия, а самодержавие — есть тело православия… Христианская святость совместима с реакцией, с участием в «Союзе русского народа», с превращением Церкви в орудие мирской политики, с благословением смертных казней. […] Нельзя… поручать себя молитвам тех, кого считаешь мучителями, распинателями правды Христовой, кого подозреваешь в безбожном, демоническом отношении к миру.» 

_____________________________________________

Евгений Стеблов, православный народный артист, отец православного монаха (род. в 1945 г.) — о «крещении» в РПЦ в годы советской власти:

«я пошёл к священнику по договорённости, что паспорт я не даю, они мой паспорт не записывают, потому что система была такая: они записывали паспорт, эти данные шли в райком, а из райкома уже там в спецслужбы и так далее...»

_____________________________________________

Валентин Мещеринов, служитель РПЦ, игумен, миссионер, писатель и публицист (род. в 1966 г.):

«дерзну сказать, что современный уклад нашей церковной жизни… препятствует человеку возрастать во Христе. Ведь когда христианин взрослеет в Церкви, ему объективно требуется всё большая свобода, всё большее доверие и уважение как к члену Тела Христова. А у нас со свободой, с доверием и уважением очень плохо дело обстоит: всё регламентировано, установлено и зацементировано; шаг вправо, шаг влево – и ты уже модернист, обновленец, еретик и «апостат».
В современной православной церковности значительной опасности подвергается даже само нравственное чувство – вместо всё большего его развития, просвещения Евангелием, утончения и укрепления современному православному предлагается идеология, которая запрещает ему относиться ко всему так же, как его Бог – свободно и милосердно. Он должен считать единственной носительницей истины то толкование Православия, которое предлагает ему постсоветская российская действительность. Для православного не существует тайн Божиих – Бог действует так, как велит Ему действовать православная идеология. Она уже знает, кого Бог спасёт, а кого нет, кого пошлёт в ад, а кого нет.
[...]
в мировоззрении и жизни многих церковных людей религиозное содержание отводится на второй план, церковное самосознание делается нерелигиозным, превращаясь в идеологию, и Церковь начинает терять себя как неотмирное Тело Христово, всё более и более становясь только лишь политическим, общественным, культурным и хозяйственным явлением.
Для иллюстрации сказанного послушайте известное православное радио или почитайте не менее известный православно-патриотический интернет-сайт: что интересует сегодня, так сказать, «церковные массы»? Во-первых – вещи исключительно земные: наша славная история, былая целостность Империи, монархия, Великая Держава, замечательное советское время, Сталин, Власов, коварный и абсолютно бездуховный Запад, наш особо духовный «свой путь», «христолюбивое» воинство, ювенальная юстиция, козни либералов, «лихие 90-е», демографические проблемы, превосходство «нашей цивилизации» по сравнению с «не нашей», национализм, etc., etc… это всё – именно и только земное, голая идеология, здесь нет ни капли христианской религиозности; а та «соотнесённость» с «небесным порядком вещей», которой обычно прикрываются носители этих идей – мнимая, ложная, по сути – не христианская, кричаще противоречащая Евангелию.
[...]
Негативная реакция людей внешних на Церковь исходит прежде всего из того, что, по их наблюдениям, Церковь действует во многом теми же методами и средствами, что и секулярный [нерелигиозный, светский] мир; а религиозной сути христианства, в том числе проявляемой и в социальной сфере, и в области нравственно-правовой оценки жизни, они не видят. «Расцерковляющиеся» христиане на опыте убеждаются, что внутри Церкви не то что общин нет, но отношения подчас не только почти такие же секулярные, как и в миру, но бывают ещё и хуже. Нет и церковной педагогики, и нет её именно потому, что не Небо, не возрастание в христианской религиозности – цель церковной жизни, а в лучшем случае послушание и «охранение традиции», а то и убивание в себе сомнений и недоумений и вообще всего душевного и человеческого.»

_____________________________________________

Александр Шмеман, служитель православной церкви в Америке, почётный доктор церковных наук (1921-1983):

«Православный не скажет, не признает, что Православие может быть упадочным, что огромная часть увесистых томов Минеи месячной состоит из подражательной и часто пустозвонной риторики. Он само раздумье об этом обличит как еретическое и греховное. И выходит так, что человек, приблизившийся к Церкви, ставший церковным, все время напяливает на себя узкий кафтан, не на него сшитый, и уверяет себя, что тут — в этом безоговорочном принятии всего — спасение. Отсюда его воинственность, фанатизм, постоянное обличение всех и вся. Это не спокойная, ясная и счастливая уверенность, рождающаяся из подлинного опыта. Нет, это он себя бичует, самого себя уверяет в своей правоте и потому заранее ненавидит всякого, кто еще даже и не задал вопроса, но может поставить его… Но потому же такой человек и так легко сжигает то, чему поклонялся, уходит, бросает… Вот несколько лет тому назад на карловацком соборе в Нью-Йорке был такой фанатический [новообращенный]. Он только и делал, что вопил, обличал, анафематствовал всех во имя стопроцентного Православия. И вдруг, в один прекрасный день, исчез и где-то оказался католиком.»

_____________________________________________

Всеволод Чаплин, протоиерей РПЦ, председатель синодального отдела по взаимодействию церкви и общества московского патриархата, член общественной палаты РФ (род. в 1968 г.):

«Если кто-то украшает храмы, это проявление любви к храмам. Если кто-то дарит Патриарху облачение, икону, машину, часы — это проявление любви к Патриарху, которое совершенно естественно. Почему вдруг нас стали настойчиво убеждать, что мы должны этого стыдиться и рвать на себе по этому поводу волосы?»

«Украшение не только храмов, но и одежд священнослужителей, в том числе одежд внебогослужебных, а также предметов, которые окружают священнослужителей в официальной обстановке (у иерархов практически любая обстановка официальная) – это не придуманная мной вещь, это традиция Церкви.
Мы знаем, что и иерархи христианской древности, и практически все архипастыри Церкви Русской имели и резиденции, не уступавшие или немного уступавшие царским и княжеским, и соответствующие колесницы. Мы знаем, что святой праведный Иоанн Кронштадтский носил шелковые рясы и передвигался на личном пароходе…

Церковь должна быть в центре народной жизни. Полуразрушенных храмов у нее быть не должно. Наоборот, ей приличествует обладать современными и солидными зданиями, красивыми облачениями, золотыми иконостасами (что не должно означать – безвкусными). А также достаточными знаками материальных возможностей, чтобы на равных говорить с теми, кто „встречает по одежке“ и, быть может, пытается вести себя с позиции силы, опираясь на свое богатство и влияние. Будь то глава инославной либо иноверной общины, чиновник или бизнесмен. Не случайно все христианские сообщества – от Ватикана до самой бедной нашей епархии – стараются, общаясь с подобными непростыми собеседниками, „не ударить в грязь лицом“. И так было во все века христианской истории…

Когда христиане без конца рассуждают о „блеске и нищете“ одежд и часов – это признак духовного нездоровья. Или зависти. Или вечной квази-диссидентской привычки ругать все сильное, дорогостоящее, властное. Привычки, к счастью, уходящей в прошлое вместе с левацким пониманием христианства.
Между прочим, тридцать лет живя в Церкви и зная очень многих, подметил одну особенность: все – подчеркиваю, все! – священнослужители, которые, имея возможность прилично одеваться и иметь приличный быт, постоянно подчеркивали свою „нищету“ старыми подрясниками и убогими бытовыми условиями – были съедаемы, а часто и съедены изнутри гордыней. Не буду называть их имен. Но многие из тех, кого сейчас интеллигенция именует „святыми бессребрениками“, в беседах „для своих“ откровенно намекали, за что именно их надо после кончины канонизировать…

Ну и, наконец, о пресловутых мерседесах.
Да, Святейший Патриарх ездит на дорогих машинах и живет в дорогих резиденциях. И это неизбежная часть послушания Церкви ее Предстоятеля. Верующие – среди которых чурающиеся богатых вещей интеллигенты (пост)советского типа давно уже не составляют большинство – скорее не понимают и не примут ситуации, когда муфтий или раввин будут ездить на более престижной машине, чем Патриарх. Такой уж у него крест.»

«Я на самом деле считаю, что наши верующие в 1920-е годы, когда Ленин инициировал репрессии против них, должны были отвечать иначе, чем они отвечали. Они должны были отвечать всей силой оружия и силой народного сопротивления против большевиков. Нравственное дело, достойное поведения христианина – уничтожить как можно больше большевиков, чтобы отстоять вещи, которые для христианина являются святыми».

_____________________________________________ 

Лев Толстой, писатель, религиозный мыслитель (1828-1910):

«я убедился, что церковное учение, несмотря на то, что оно назвало себя христианским, есть та самая тьма, против которой боролся Христос и велел бороться своим ученикам.»

«пришло время, когда надо отделить овец от козлов, они сами уже разделились теперь так, что истинное учение уже не может встретиться в церквах. Стрелка развела уже далеко два пути. И теперь ясно, что учительство церкви, хотя и возникшее из малого отступления, теперь есть злейший враг христианства; что пастыри ее служат чему хотите, только не учению Иисуса, потому что отрицают его.
Учение о церкви учительской есть теперь учение чисто враждебное христианству. Отступив от духа учения, оно извратило его до того, что дошло до его отрицания всей жизнью: вместо унижения — величие, вместо бедности — роскошь, вместо неосуждения — осуждение жесточайшее всех, вместо прощения обид — ненависть, войны, вместо терпения зла — казни...
Церковь, всё это слово, есть название обмана, посредством которого одни люди хотят властвовать над другими. И другой нет и не может быть церкви.»

_____________________________________________


Автор поста не пытается кого-либо оскорбить, не призывает к экстремизму, разжиганию розни и не утверждает, что все без исключения представители упомянутых социальных и иных групп являются неполноценными, опасными для общества и пр.